Недавно вышла книга о "Feeling B" - зародыше "Rammstein". "BZ" взяла интервью у клавишника "Флаке" Лоренца"
Все знают "Rammstein" - германского рок-экспорёра №1. Но едва ли кто-то слышал о "Feeling B", по крайней мере, на Западе. Тогда как "Feeling B" была "гэдээровским андеграундом" и зародышем "Rammstein"! Ни много ни мало трое музыкантов "Rammstein" играли в группе восточных панков: гитарист Пауль Ландерс, клавишник "Флаке" Лоренц и барабанщик Кристоф Шнайдер. "Feeling B" шла своей особой тропой между хаосом и гениальностью, при этом группу, как и "Rammstein", не всегда правильно понимали. Теперь о команде есть книга: "Feeling B - Смешай мне коктейль", написанная Рональдом Галенцой и Хайнцем Хафемайстером (издательство "Шварцкопф и Шварцкопф", 24,90 евро). Об этом неординарном явлении в музыкальной истории ГДР "BZ" и побеседовала с клавишником Флаке.

- Ваша группа никогда не заглядывалась на английскую панк-сцену?
- Мы даже не интересовались тем, что происходит за пределами нашей репетиционной. Мы просто кричали+ - ну, короче, мы думали, что то, что мы делаем - здорово. Мы вообще не знали о том, что Лондон - самый панковский город.
- А Западная Германия?
- Мы знали о новой немецкой волне1 . Нашей любимой группой были "Ideal", хотя западногерманские панки и называли их "коммерческими свиньями". Когда мы слышали как "Ideal" поют: "Иди, нас ты можешь расстрелять", нам было ясно - это панк!
- Вы много репетировали?
- У нас была поговорка: кто репетирует - тот либо ничего не может, либо хочет подставить других. Мы не хотели становиться как "Karat" или "Die Puhdys", которые технически были очень хороши, но играли вообще без вдохновения.
- Было ли враждебное отношение к "хорошо устроившимся": они, мол, наверху, а мы тут внизу?
- Вначале было. Но как только с ними знакомишься, это само собой исчезает.
- Что тебя больше всего шокировало на Западе?
- Люди: самоуверенные, карьеристы, тщеславные. Мы в это не врубались. Большинство тех, с кем и сегодня сотрудничает "Rammstein", восточные немцы. Конечно, за десять лет совместной жизни в общей стране многое уже стёрлось.
- Как ты думаешь, вы с Паулем изменились?
- Надеюсь, нет. Нас не испохабить.
- У "Feeling B" было желание подняться, сделать карьеру?
- Нее. Нам было наплевать на тиражи альбомов. 40 или 40 тысяч - не было бы никакой разницы. По советскому принципу мы бы не заработали ни пфеннига больше. Мы были рады своим фанатам и не собирались дальше раскручиваться.
- Вы были единственными в своём роде?
- Таких групп как наша было много. Однако едва ли кто-то мог играть хуже нас. Решающим стало то, мы на первое место ставили воплощение идей, а не музыканта или инструмент.
- Остановки концертов были в порядке вещей. У тебя были неприятные выступления?
- Почти всегда. Ну, мне, конечно, не всё время везло. Но потом выпьешь пару пива - и жизнь снова наладилась. После выступлений обычно тусовка, во время которой всё забываешь. Концерт был в принципе билетом в жизнь.
- Кем были ваши фанаты?
- Первые пять лет мы часто играли перед чужой публикой, например, на дискотеках. Плюс несколько панков, которые нас знали. К распаду мы стали почти нормальной группой. Поэтому-то мы и кончились.
Так называется начавшийся в ФРГ в начале 80-х бум немецкоязычной рок-музыки.