Событием этой зимы, бесспорно, станут четыре концерта (на три из которых все билеты уже проданы) группы «Раммштайн», которые они дадут во Франции с 9 по 12 февраля 2005 года. По этому случаю мы представляем вам эксклюзивное интервью с участниками «Раммштайн».

Огромным сюрпризом стал «Reise, Reise», недавно выпущенный альбом «Раммштайн». Не успев появиться, диск оказался лидером по продажам во многих странах, включая и Францию. После анонса дат европейского турне мы поняли, что воочию увидеть «Раммштайн» мы сможем только в феврале 2005 года. Столь долгое ожидание и побудило нас самих отправиться к ним. 2 ноября в Антверпене (Бельгия) мы встретились с Флаке (клавишные), а 4 декабря в Праге (Чехия)- с Кристофом Шнайдером (ударные). Кроме этого мы побеседовали с человеком, являющимся в некотором роде седьмым членом группы, продюсером Якобом Хельнером, работающим с «Раммштайн» с момента основания группы, а так же Михаэлем О’Коннором, ответственным за освещение и пиротехнические эффекты во время турне.

Flake - Антверпен (02/11/2004)

В связи с выходом «Reise, Reise» вы уже дали множество интервью, однако есть ли что-нибудь такое, о чем бы ты хотел сказать, но о чем тебя еще не спрашивали?

Flake: Ничего особенного. Для меня очень сложно выражать свои мысли журналистам. Я говорю все то, о чем я сказал в музыке. Я на равных участвую в написании текстов, и все темы, которые я предлагаю к рассмотрению, в них фигурируют. Все находится в музыке, и я считаю, что глупо рассказывать о своей жизни по-другому. Единственный способ, чтобы понять мою сущность - понять наши песни. Худшее для меня – это объяснять те послания, которые мы передаем в наших произведениях. Я думаю, что они говорят сами за себя, здесь нечего прибавить. Каждый раз, когда меня спрашивают, почему мы написали такую песню, как, например, “Amerika”, я чувствую себя, как будто я вернулся в школу: не знаю, что отвечать!

Отрывок записи “черного ящика” в момент авиакатастрофы, спрятанный вами во вступлении «Reise, Reise» (на -38 секунде)… Расскажи об этом – эта подлинная запись?

Ахх… Я думал, что мы его убрали в окончательном варианте! Действительно, речь идет о подлинной записи “черного ящика”. Это подходит к зрительному миру альбома и его главной теме – путешествию.

Достать такую запись было просто?

Я полагаю…. Мы себя этим не занимали. Мы предложили идею, и кто-то вскоре задался целью найти подобную запись. Это оказалось несложно. В начале мы хотели вставить этот трек в каждую песню, но потом забросили эту идею – это слишком громоздко.

Какова связь между названием песни “Dalai Lama” и ее текстом, который, возможно, был навеян поэмой Гёте?

Мы придумали название этой песни прежде, чем написали к ней текст. В начале нам было важно связать музыку с атмосферой Востока. Когда же мы закончили написание текста, нам захотелось поменять название песни. Мы пробовали такие названия, как, например, “Flugangst” (страх летать самолетами) и “Air Konig” (игра слов: “Air Konig” и “Erl Konig”- название произведения Гёте), но ничего из этого не подходило, и в итоге мы оставили первоначальное название.

Будете ли вы играть “Moskau” в Москве? Не боитесь ли вы того, что русская публика может неправильно понять то, что вы сравниваете этот город с проституткой?

Идея о сравнении города с женщиной не так уж и нова. Не мы это придумали... Мы очень любим русских и не считаем, что эта песня будет воспринята как-то не так. Однако мы не исключаем небольшую критику, потому как Москва город жестокий и агрессивный. Так же он очень коррумпирован. Его жители не стесняются поставить мигалку на свою машину, чтобы вырваться из пробки, в то время как машина “Скорой помощи” должна ждать… Впрочем, я вообще не уверен, что мы будем ее где-то играть кроме как в Москве. На вчерашнем концерте мы исполняли “Moskau” для пробы, и оказались ею не очень удовлетворены.

“Ohne Dich”- это уже третий сингл, связанный с “Reise, Reise”, и вышедший через два месяца после выхода альбома. Не слишком ли быстро?

Мы настолько довольны записями, что могли бы позволить появиться этому синглу уже через две недели после выхода альбома (смеется). Это не как у некоторых групп, которые выпускают диск только с двумя хорошими песнями, выбрасывая остальные хорошие песни. В январе мы выпустим новый сингл, он будет всецело посвящен “Los” (на самом деле им будет “Keine Lust”, который планируется к выходу в феврале). Мы не считаем это быстрыми темпами, поскольку планируем выпуск следующего альбома на конец 2005 года.

Вчера (1 ноября 2004г.) вы дали свой первый концерт нового тура. Как он прошел?

Многое прошло плохо (смеется)! К счастью, перед концертом мы все решили, что не будем расстраиваться после него! И мы сдержали слово - провели приятный вечер, несмотря на маленькие неприятности: иногда мы путались в нотах, звук был не таким сильным, как на репетиции, да и со светом управлялись не очень грамотно… Частенько многие из нас находились в темноте, так что надо будет направлять на нас свет в такие моменты. Но это нормально для премьеры.

Как ты воспринимаешь новые песни?

Это здорово - делать что-то новое! Мы не можем предвидеть реакцию публики на новые элементы шоу, и это привносит долю пикантности. Но мы не можем предотвратить появление обыденности: за две недели мы свыкаемся с песнями и текстами, и эффект новизны проходит. Это как рождение ребенка: поначалу ты нарадоваться не можешь своему малышу, но ты быстро возненавидишь вставать посреди ночи, чтобы его покормить, в течении нескольких дней! (смеется)

Есть ли такие песни, которые тебе особенно нравится исполнять на сцене?

Конечно же. Но они меняются в зависимости от обстановки. Так, вчера на концерте я был настолько возбужден, что даже не задался этим вопросом. Мне понравилось все, это было по настоящему весело!

Кажется, что клавишные на “Reise, Reise” представлены меньше остальных инструментов. Заставляет ли тебя это обстоятельство как-то проявлять себя на сцене?

На самом деле все как раз наоборот! Они более скромны, но вездесущи. Я бы мог их добавить еще больше, но во время записи альбома мы все решили, что это будет лишним. Я предпочитаю, чтобы было меньше клавишных, но использовались бы они лучше. Мне кажется, что это черта нашего альбома. Я за ясную и чистую линию. Чем меньше, тем лучше.

Как вы исполняете оркестровые партии на сцене?

Это я их привнес в альбом, и я же их и воспроизвожу. Только в более простой форме, у меня все же только десять пальцев!

Будете ли вы видоизменять список исполняемых в ходе турне песен?

Во время первых концертов мы собираемся много экспериментировать. Поэтому мы будем вносить изменения в плейлист во время тура. А уже к его середине мы получим более или менее устоявшуюся картину. Но ничто не помешает нам изменить одну или две песни на концерте в зависимости от того, где мы играем. В Москве мы точно сыграем “Moskau”, но в то же время есть страны, предпочитающие услышать что-нибудь классическое с наших старых альбомов.

Вчера вы проиграли весь “Reise, Reise”. Скажите, вы хотите поступить точно так же, как и во время Mutter-тура, где вы тоже играли весь альбом?

Да. Мы предпочитаем играть наши новые песни вместо тех, что мы знаем наизусть, это в конечном счете утомляет нас.

Кроме “Stripped” группы Depeche Mode хотели ли бы вы включить в ваш концерт какую-нибудь другую кавер-версию?

Нет, но мы мечтаем выпустить диск с кавер-версиями. По замыслу каждый из нас должен был выбрать по две песни, а все остальные должны были бы с этим согласиться.

Во время записи “Mutter” у вас в группе были различные трения. Сумели ли вы найти выход из этой ситуации во время записи “Reise, Reise”?

Мы решили эту проблему, убрав почти все обязательства: теперь мы не должны проводить все время в студии. Однако, осталась договоренность всем присутствовать на репетиции. Такой режим работы уже длится почти год.

«Раммштайн» – это исключительная группа. Вы намеренно пытаетесь отличаться от других?

Что касается меня, то моя мечта - это появиться на сцене в футболке и джинсах. Но это не то, чего люди ждут от «Раммштайн». Я начинаю уже сходить с ума от этого макияжа, техники, декораций и так далее.

Вы используете очень много пиротехники. Есть ли страны, где из-за этого вам не разрешалось провести полностью свое шоу?

В Китае и Японии, они были этим очень недовольны. Мы даже не могли провезти наши материалы в их страну! Но мы их сделали даже без огненного шоу! В США тоже не все просто. В каждом штате свои правила. Так, например, в 20-е года в Чикаго был большой пожар, и поэтому сейчас, стоит тебе только зажечь спичку на улице, к тебе сразу подходит пожарный! (смеется)

Есть ли такая страна, где вы еще не были, но где вам бы очень хотелось сыграть?

Я бы очень хотел съездить в центральный Китай. Мы уже играли в Гонконге, но это не совсем Китай…

Кристоф Шнайдер - Прага (04/12/2004)

Ваш недавно вышедший сингл “Ohne Dich” содержит ремикс, созданный группой Laibach. Какие отношения существуют между вашими группами?

Кристоф Шнайдер: Мы были очень удивлены их версией. Она просто потрясающая. Мы и не ждали ничего подобного. Это, впрочем, больше ремейк, чем ремикс. В этой композиции присутствует женский вокал. Это очень неожиданно и в то же время потрясающе. Я очень уважаю Laibach, и сам факт того, что они обратили на нас внимание – это честь для нас.

Но все-таки вокруг Laibach были большие споры…

Да, я знаю. Я тоже себя постоянно спрашивал, как далеко они смогут зайти в своих провокациях. Мужики используют официальную символику третьего рейха, нацистские символики и так далее. Они играют с этим, и их забавляет сеять сумятицу. Много раз спрашивая себя о причинах такого поведения, я пришел к выводу, что они себе позволяют такие вещи, потому что они словаки. У них другой взгляд на то, что происходило в 30-е и 40-е годы в Германии. Их интеллектуальный подход к этому отличается от подхода людей, переживших нацизм. Германские же группы никогда не будут делать ничего подобного… по крайней мере, пока они не окажутся в тюрьме (смеется)! Мы очень отличаемся от них. У Раммштайн никогда не было такого подхода, хотя нас постоянно и упрекают за это. Мы себя позиционируем как рок-группу, а не как политиков. У нас есть связь с Laibach, но она чисто музыкальная и ничего более. У нас никогда не было намеренья провоцировать, используя подобные символы.

Песни “Ohne Dich” и “Los” могли появиться еще в альбоме “Mutter”. Есть ли еще песни в “Reise, Reise”, датированные этим периодом?

Действительно, мы записали эти песни для “Mutter”, но они нас не устроили. Tяжелая версия “Los” первоначально была очень далека от кантри-стиля, который мы ей придали на “Reise, Reise”. Помимо этого, идея создания “Moskau” тоже родилась во время написания “Mutter”. Тогда мы придали ей ритмы жангла. Но поскольку, мы так и не придумали для нее слов, то оставили эту идею в стороне. Kак только мы привнесли в нее толику Раммштайн, то сразу переделали её для “Reise Reise”.

Вернемся к турне. Уже прошел месяц со времени вашего первого концерта. Как идут дела?

Все идет хорошо. Мы играем в более больших залах, чем это было во время последнего турa. И так по всей Европе. Это большой шаг вперед для нас. Мне кажется, что отныне мы по-настоящему европейская группа. Нас знают во всех странах Старого Света. Я и не ожидал такого прогресса от группы. Я-то полагал, что мы достигли пика популярности с выходом альбома “Mutter”, но очень приятно видеть, что нами интересуются все больше и больше. В конце концов, этого нельзя было предвидеть заранее: мы пели в Германии, и никто за ее пределами не понимал ни слова, о чем мы поем.

Есть ли выступление, которое ты бы мог сегодня особо отметить?

По-правде говоря, играть в Испании и Португалии - это что-то необычное. Это подтвердилось и на этот раз. Концерты, которые мы дали в этих странах, были невероятны. В этом же ряду стоят концерты, которые прошли в Санкт-Петербурге и Москве – они надолго останутся в нашей памяти. Сейчас повсюду, где мы играем, всегда аншлаг, а публика фантастична. Это первый раз, когда мы почувствовали себя настоящей рок-группой (смеется)!

Ну и как тебе новые песни живьем?

Каждую песню надо играть по-своему. В них больше внутренней энергетики, чем в прошлых наших песнях. Мы дали шанс всем нашим новым песням быть сыгранными. Но сейчас мы не будем исполнять весь альбом, так как фанаты хотят услышать больше наших старых вещей.

Какая из песен позволяет тебе наиболее проявить себя на сцене?

Я обожаю играть “Dalai Lama”, но она больше не входит в плейлист (смеется)!

Отыграв “Moskau” на первом концерте, вы уже было отказались от нее, но в конечном итоге она исполняется. Объясняется ли это тем, что эту песню сложно петь?

Оказалось, что эта песня подходит для концертов куда больше, чем мы ожидали. Мы думали, что она слабовата, слишком попсовая. Но публика обожает эту песню, и мы тоже! Вот мы её и вернули. Мы сыграли её в Москве, где её потрясающе приняли, как и ожидалось. Все журналисты, которых мы там встретили, высказывали свое сожаление по поводу того, что она не выйдет на сингле.

Вы уже довольно давно играете “Stripped” на концертах. Не было ли у вас мысли сыграть какой-нибудь другой кавер?

Ох, я не такой уж и большой поклонник каверов. Мне хватает и этой песни от Depeche Mode. Она просто составляет часть нашего репертуара. В нашем последнем туре (имеется в виду Mutter-тур - прим. Bamba), у нас появилась привычка играть что-либо с «разогревающей» группой, но не сейчас.

Очень много говорили о трениях внутри Раммштайн. Что вы предприняли, чтобы это турне прошло хорошо?

Как ты мог заметить, за кулисами у каждого из нас есть своя комната. Действительно, каждый из нас пытается не вторгаться на территорию другого. Таким образом предоставили друг другу больше личного пространства. Мы сделали все, чтобы ощущать себя как можно свободнее. Это вылилось в большое количество выходных и в минимум ограничений. В итоге мы все друг другу нравимся, и предпосылок для войны нет!

В январе у вас намечен перерыв. Во время него вы собираетесь отдыхать или работать?

Поначалу мы его и не планировали. В это время у нас должно было бы быть турне по Японии, но мы его отменили, из-за отсрочки релиза нашего альбома там мы не столь популярны, как в Европе. Это очень дорого - ехать туда, чтобы играть в небольших и не до конца заполненных залах, при этом задействуя всю нашу команду и все наше оборудование. В конце концов, мы спокойно проведем этот месяц с семьей, и это не так уж и плохо! Ах, я совсем забыл, также мы используем это время для того, чтобы снять клип на песню “Keine Lust”.

Через три дня у вас начнется турне по Германии. Будет ли оно особенным для вас?

Необязательно… Немецкая публика не самая страстная (смеется)! Мы еще не играли у себя дома, и для этого просто пришло время. Единственное отличие заключается в том, что мы можем спокойно общаться с публикой, поскольку говорим на одном языке.

На этом турне вы используете огромное количество пиротехники и света. Это все стоит огромных денег; скажите, вы хоть что-нибудь заработали?

Не столько, на сколько мы рассчитывали, но этого хватило, чтобы оплатить все расходы. Исходя из нашего предполагаемого бюджета, мы должны были заработать намного больше! Каждый наш концерт обходится нам очень дорого: оборудование, рабочий персонал. Здесь уж ничего и не поделаешь. Мы не хотим уменьшать затраты, так как каждый наш концерт должен быть неповторимым. Мы все возместим продажами нашего диска (смеется)! Я шучу, но, к счастью, большая часть концертов этого тура прошла в полном объеме! Если серьезно, то мы бы хотели поработать над сценическими декорациями и новым освещением… Мы есть и хотим остаться яркой, незабываемой группой. Результат действительно впечатляет, и я рад, что мы можем предложить такое шоу людям, пришедшим на нас посмотреть.

Ваши альбомы становятся все более и более органичными, в то время как ваше шоу как раз наоборот…

Это правда. Наши альбомы все более и более живые, человечнее… Вероятно, “Reise Resie” - это тот альбом, с которым мы по настоящему стали рок-группой. Но на сцене мы действуем в совсем другом направлении. Сцена гигантская, и мы находимся довольно далеко друг от друга. Мы чувствуем себя отчасти машинами: мы друг друга не видим, каждый из нас находится в своем углу... Я же предпочитаю находиться ближе друг к другу, равно как и к публике. В начале тура нам плохо игралось на такой сцене. Мы были немного потеряны. Но скоро это пройдет, мы управляемся на сцене уже намного лучше.

Флака нам поведал, что его мечта - сыграть в футболке и джинсах…

Ага, хорошо, стоит ему только поменять группу, как он сможет одевать то, что захочет… Раммштайн не гаражная группа. Вокруг нас огромное количество людей, которые работают над тем, чтобы каждый вечер шоу прошло наилучшим образом, и мы должны уважать их труд, показывая все, на что мы способны.

В феврале, во Франции, есть вероятность, что ваш концерт будет открывать Apocalyptica…

Это еще обсуждается. Еще ничего не подписано на данный момент. Мне бы хотелось, что бы это было так, мы очень любим эту группу. Это было бы превосходно для нас. Нам очень сложно найти подходящую группу для разогрева. Но, по правде говоря, это обойдется им в круглую сумму. Транспорт и проживание во время длинного турне они должны будут оплачивать сами. Но мне все же думается, что это возможно. Их музыка похожа на ту, что пишем мы, и мы друг друга хорошо знаем.

К тому же, в прошлом году они вместе с Nina Hagen сделали кавер на “Seemann”.

О, да. Это отличная группа. Если они будут с нами выступать, то мы все оторвемся на “Seemann”, это будет здорово (смеется)!

Вы участвуете в выборе групп, которые открывают ваш концерт?

На 100%! Мы изучаем все предложения и слушаем все диски, предоставленные нам. Всякий раз мы ищем группы, которые нам подходят. Потом решаются вопросы менеджмента. И если лейбл выделит необходимую сумму, чтобы оплатить все расходы группы, договор заключается.

Есть несколько слухов о ваших планах. Поговаривают об альбоме каверов…

Это не так. В ближайшие время мы собираемся выпустить новый альбом, так как мы записали слишком много песен для “Reise, Reise”. Это будет по-настоящему новый альбом для Раммштайн, но вполне вероятно, что он будет содержать несколько каверов.

И называться он будет “Reise, Reise part II”?

Может быть. Или “Reise Weiter”…

Ты скажешь, когда он выйдет?

Да, у нас есть планы по поводу даты выхода, но ничего конкретного… Я бы сейчас не хотел путать людей неточными датами. Мы объявим об этом, как только настанет подходящий момент.

Другой слух: Вы собираетесь записать три ваших концерта, которые вы дадите на Велодроме в Берлине, для DVD.

В самом деле, мы об этом думаем... Но на сегодняшний день точно еще ничего не решено. Мы думали записать будущий концерт в Париже, в феврале, но, скорее всего, мы не сможем на нем использовать всю нашу пиротехнику.

Почему?

Играть в Париже крайне тяжело. Там администрация очень требовательна к вопросам безопасности. У нас уже были подобные проблемы, тогда, когда мы играли в “Zenith”. Тогда мы не смогли показать все. Естественно, мы не будем записывать DVD, если будет вероятность запрета на использование всей пиротехнику. Вот почему мы изменили свой выбор в пользу Берлина. Или мы сделаем это чуть позже, во время фестиваля, весной.

Значит, есть вероятность, что шоу в Париже будет неполным?

Еще не до конца все ясно, и есть шанс, что мы сумеем прийти к соглашению. У нас есть люди, которые берут на себя разрешение подобного рода проблем.

А что касается других французских городов?

Я думаю, что проблем не будет. Париж известен своими жесткими требованиями.

В заключении, не мог бы ты сказать, слышал ли ты хотя бы несколько песен с сольного проекта Рихарда Круспе “Emigrate”?

Нет. Это меня не очень интересует. По-видимому, это будет что-то, похожее на Раммштайн, но мне это неинтересно. Хотя этот проект, похоже, важен для него.

А не хочешь ли ты тоже иметь свой сольный проект?

На самом деле нет. Пока существует Раммштайн, меня это не будет интересовать. Эта группа значит для меня все. У меня нет желания создавать какой-нибудь другой проект.

Михаэль О`Коннор

Михаэль О`Коннор - довольно известный и уважаемый человек в музыкальной среде. Поскольку, ответственным за свет и за пиротехнику во время турне “Reise, Reise” главным образом является именно он, то мы попросили этого англичанина выдать нам несколько секретов создания шоу Раммштайн.

Как долго ты работаешь с Rammstein?

Михаэль О`Коннор: Это мое первое турне с ними. До этого я занимался шоу в последним турне Oasis, я много работал с Эриком Клептоном, Металликой и еще с кучей других групп. И даже с Паворотти!

Работать с Раммштайн - это должно быть совсем по-другому…

Действительно. Раммштайн используют много пиротехники! Люди, покупающие билет на один из их концертов, могут быть уверены, что их деньги потрачены не зря, это точно! Отличная музыка и потрясающее шоу - это все что нужно, чтобы провести очень хороший вечер.

Какие же специфические проблемы возникают при использовании пиротехники?

Пепел может проникнуть во внутренние части ламп или в подвижные элементы сцены. К счастью, мы поставили фильтры на осветительные приборы. И во время концертов я вынужден ходить в маске из-за пыли, которая возникает при взрывах и затрудняет дыхание.

Такое шоу требует серьезной подготовки, не так ли?

В самом деле. Элементы мы получали постепенно, поэтому должны были убедиться, что они сочетаются друг с другом. Так что в течении двух недель мы тестировали все конструкции и пиротехнические эффекты вместе.

Можешь ли ты предоставить нам какие-либо данные в цифрах?

Мы используем более чем 300 осветительных приборов, 65 Mack 2000, 80 взрывчаток, двадцать генераторов пламени. Пол сцены - это решетки, под которыми установлено множество ламп. Я знаю много групп, которые хотели бы иметь под собой столько же ватт, что и под Раммштайн (смеется)! Мы возим с собой наши собственные генераторы тока, так как не всегда залы могут обеспечить нас электроэнергией необходимой мощности. Чтобы все это перевести нам требуется тринадцать грузовиков: пять под свет, два под генераторы и оставшиеся под элементы сцены, подвижные части и звук. Размахи турне гигантские, немногие артисты нуждаются в таком количестве грузовиков!

Якоб Хельнер

Якоб Хельнер, также известный своим сотрудничеством с Clawfinger, за все время работы с Раммштайн почти стал седьмым членом группы. Он наравне с остальными принимает участие в творческом процессе группы. Поэтому мы решили представить вам его видение Раммштайн.

Ты работаешь с Раммштайн с первого альбома…

Совершенно верно. Это длиться почти уже десять лет, день за днем!

Как вы нашли друг друга?

В то время я работал с Сlawfinger, и мы имели довольно большой успех в Германии. Раммштайн были их поклонниками, и они искали продюсера для их первого альбома. Когда мы встретились, то произвели благоприятное впечатление друг на друга. Их звукозаписывающая компания связалась со мной в августе 1994 года и прислала мне первые демо-записи группы. Надо сказать, что они меня не очень-то и впечатлили (смеется)! Я колебался перед выбором: начать их продюссировать или отказаться. Я не находил их музыку достаточно убедительной. Меня соблазняли гитарные партии, но только и всего. Они меня убедили приехать в Германию и побывать на концерте в Гамбурге, я был просто потрясен. Стало просто очевидно, что я должен работать с этой группой.

Как ты можешь объяснить то, что вы сотрудничаете столь продолжительный срок? Ведь, как правило, продюсеры не занимаются подолгу одной группой…

Мы потратили довольно много времени на поиск той манеры взаимодействия между нами, которая нас всех бы устраивала. С ними довольно трудно работать из-за того, что каждый из них очень сильная личность. Тот факт, что в данный момент между нами нет никаких разногласий, они все оценивают очень высоко, и я думаю, они очень болезненно переносят мысль, что с новым продюсером им придется начать все с нуля. Я не знаю еще такого человека, который бы смог вторгнуться в их вселенную и сразу же не убежать из нее! После того, как они со мной установили отношения, основанные на доверии, мы начали везде работать вместе, и я не думаю, что им захочется что-либо менять.

Сложно ли было найти звучание Раммштайн?

Очень тяжело. Но за годы своей работы я придумал одну особенность: мне нравиться добавлять в музыку органичные и электронные элементы. Иногда это очень непросто найти равновесие между ними, ведь для каждой группы критерии индивидуальные. Их же взгляд на игру на гитаре довольно-таки новаторский. Достаточно непросто найти подходящий им звук. По началу это было “очень сложно”, сейчас это просто “сложно”.

Принимаешь ли ты участие в сочинении песен?

Конечно же. Я вмешиваюсь в процесс написания песен. Песня должна быть функциональной. Мы вместе работаем в репетиционном помещении. Я им говорю, над чем надо поработать и что надо переделать. Моя роль, на этом уровне, это заставить их внести частичку себя в каждую песню. Когда же мы приходим в студию, то уже теоретически знаем, на что должны быть похожи все песни.

Sebastien Baert
"Hard & Heavy", январь 2005

// Перевод Александра Муранова //