Жигало болезненного шарма или отсутствие мелодии

Тилль Линдеманн говорит неохотно. Все то, что он хотел сказать, бывший житель Лейпцига с 1995 года выражается в текстах песен, написанных для группы Rammstein. Из-за отсутствия каких-либо разъяснений в содержании текстов постоянно возникают недоразумения и ложные интерпретации смысла песен. Недавно был опубликован первый сборник стихотворений "Messer".

Из интервью с Тиллем Линдеманном становится ясно, что "Rammstein" - одна из немногих групп, которая была неправильно понята в самом начале творческого пути. Уже первый альбом "Herzeleid" вызвал негативную реакцию критиков и части зрителей. Группу обвинили в симпатиях к нацизму из-за внешней деспотичности и агрессивности, хотя речь шла, по словам автора текста, о переживаниях и душевных терзаниях. Использование в клипе фрагментов из фильма Лени Рифеншталь "Olimpia" дало повод критикам обвинить "Rammstein" в пропаганде неонацизма, авансирование тевтонской мощи и стальных мускулов.

После выхода сборника "Messer" и долгих лет сдерживания автор, Тилль Линдеманн, выражает свои взгляды на стихотворения, собранные почти за два десятилетия, в интервью журналам "Der Spiegel", "Fokus", "Welt am Sonntag", "TAZ". Снова возникают вопросы: что это? Бегство или фактический конец холодной информационной войны? Вечно не понятый Линдеманн отвечает: "Ни то, ни другое. Фактом является то, что я очень неохотно и редко даю интервью, поясняя свое творчество. В прошлом многие вещи были переоценены настолько, что у меня нет никакого желания говорить об этом подробнее. К сожалению, на этот раз здесь нет никого из моих коллег, которые могли заменить меня на этом месте. Это не означает, что я сержусь на какие-либо слухи, полуправду или странные интерпретации моих текстов. Однако, я не хочу способствовать их появлению и распространению. Успех Rammstein подтверждает нашу правоту и делает нас выше упреков в слабоумии. Это наш типично немецкий менталитет - мочиться друг другу на ноги. Мы спокойно улыбаемся этому. Конечно, появление "Messer", делает меня более уязвимым. Если средства массовой информации не будут доносить мои слова достоверно, то в будущем, пожалуй, они не услышат от меня никаких откровений." Определенная позиция. Однако, как же следует относиться к стихотворениям из "Messer" после агрессивного, грубого стиля Rammstein, где Линдеманн метафорически изображает первоначальные импульсы - силу, секс, смерть - отображая, таким образом, двигатель тысячелетнего развития человечества.

Творчество Линдеманна разнообразно. Его необычная карьера началась в Восточной Германии в 1997 году. Сын шверинского писателя начал с обучения у столяра, плотника, затем корзинщика. Позже работал грузчиком в магазине и, ради удовольствия, играл на барабанах в нескольких панк-группах, например "First Arsch". Сегодня Тилль Линдеманн - творческая личность, включающая в себя музыканта, автора текстов, поэта, рок-звезду, шоумэна.

"...Я колю мою грудь из удовольствия,
Идет дождь и мое сердце станет сырым.
Оно открывает мои наполненные вены
И дарит тебе букеты красных слез+"
("Nebel")

"Я ни в коем случае не художественная фигура. Принципиально я выступаю как автор текстов, который в данный момент делает первые шаги на пути к лирике. Вся книга - это что-то вроде ретроспективного взгляда. Этот процесс можно сравнить с жизнью нашей группы, когда после рассмотрения 20 песен, мы, наконец, решаемся увековечить их в альбом. Издатель Герт Хоф и я выбирали более чем из 1000 стихотворений, написанных за 15 лет, прежде чем решили опубликовать их в "Messer". Пожалуй, как и каждого поэта, источниками моего вдохновения были окружающий мир и собственные переживания. Я думаю, что таким образом мой внутренний мир сводит со мной счеты, мстит мне. Неважно, чем это вызвано: мечтами, душевными травмами, книгами, фильмами или просто прогулками. Круглые сутки я воспринимаю информацию и записываю ее в блокнот. Мои тексты почти всегда возникают из подсознания. Я сажусь за стол с мыслью написать что-то положительное, но в конечном итоге всегда возникает что-то мрачное, темное, и мне кажется, что во мне заложено некое негативное начало. При подробном рассмотрении в текстовой форме можно уловить проблески юмора (хотя и черного), навеянного Comedy-Ikone Хайнца Эрардта 60-х годов." Линдеманн не наигрывает мелодии, но улыбается, и на этот раз его голос не грохочет.

"У меня есть винтовка, я ее зарядил.
Щелчок, и у тебя больше нет головы.
Я вижу это через клубы дыма+"
("Absicht?")

"Это действительно очень хороший образ, который , если смотреть поверхностно, обусловлен силой и провокацией. Однако, при более вдумчивом прочтении обнаруживается влияние комика Вица, которого большинство людей просто не воспринимают. Хотя тексты почти всегда возникают подсознательно из неопределенной идеи или услышанной истории, я всегда оставляю маленькую дверцу в потайную комнату, где можно посмеяться над ними. Наиболее отчетливо это заметно в стихотворении "Big in Japan", которое я написал после посещения ночного бара в Токио. Речь идет о человеке, который предстал перед судом за то, что навешивал груз себе на яйца и показывался перед детьми из детского сада. Известно, что японцы не очень хорошо оснащены от природы, но в целом с грузом это выглядело внушительно. Опираясь на песню популярной немецкой группы "Alphaville", насмешка выглядит еще более императивно (категорично). Нет ничего более удовлетворительного и интересного для автора, чем создавать трения, поляризовать, а затем наблюдать реакции различных людей."

"Messer" - это ловушка страха, где сконцентрированы все его ипостаси от озадаченности до настоящего удовольствия. "Время от времени я спрашиваю себя: что я создал, какого монстра? Но, с другой стороны, иногда кто-то маленький и грязный внутри меня тихо радуется и хихикает преднамеренной провокации конкретного действия, неосторожно вызванной неудачной интерпретацией стилистического решения замысла."

Запрет переменам? Не только в песне "Wohllt ihr das Bett in Flammen sehen?" из дебютного альбома имя Rammstein использовалось как призыв к битве, а не только как элементарный строительный камень (основу) контекста. Тилль Линдеманн: союз страха, ужасный ребенок, жигало болезненной эротики+

"Конечности стали бледно-голубыми.
Ты испуганно дышишь солнечным светом.
Пока твои тяжелые бедра еще теплые,
Я могу любить твои останки+"
("Tanzerin")

"Я не хочу быть неправильно понятым, но с другой стороны очень забавно снова и снова наблюдать, какое волнение вызывает эта группа. Сегодня провокации не настолько интересны для нас, как во времена падения берлинской стены. Тогда это зависело, от того насколько зло может быть провокационным и разрекламированным; необходимо было что-то делать новое на немецком языке. Сегодня речь идет совсем о других вещах, искусство и окончательный результат стоят для нас на первом месте. Мне не нравится, когда мои тексты трактуют слишком помпезно и дают определенное направление содержанию. Гораздо увлекательнее, когда люди мысленно сами воображают картины к моим текстам. Впоследствии, я установил, что многие были разочарованы, узнав настоящее значение моей лирики. Их фантазия и воображение оказались более сенсационными, чем мои заключительные пояснения. Некоторые вещи должны оставаться невысказанными +"

Специально изготовленные своеобразные фотографии, на которых печальный Линдеманн путешествует в мире неодетых кукол-детей, играют значительную роль в "Messer". Избранный тусклый образ андрогинного аутсайдера резко отличается от привычного имиджа нагруженного мышцами пиромана - охотника за женщинами.

"Полная свобода интерпретации в связи стихотворение-фотография и наоборот - это интересный эксперимент с целью узнать, как взгляд на стихотворение с помощью фотографии может изменяться в различных вариантах. Нет никакой непосредственной связи между этими художественными формами, но при желании возможен небольшой диалог. Эти изображения показывают меня с другой стороны, которая, вероятно, до сих пор была неизвестна+" При ближайшем рассмотрении, эта сторона личности содержит индивидуальность, сохраняющая протагонизм, как ядро творчества Линдеманна: уязвимый, требующий защиты чудак, низвергнутый Freak, чувствительный мертвец. Многообразие ролей, свойственное его личности, постоянно несет потенциальные недоразумения.

Тилль Линдеманн: человек горит.

1